Рубаи

1
Вот снова день исчез, как ветра лёгкий стон,
Из нашей жизни, друг, навеки выпал он.
Но я, покуда жив, тревожиться не стану
О дне, что отошёл, и дне, что не рождён.

2
Откуда мы пришли? Куда свой путь вершим?
В чём нашей жизни смысл? Он нам не постижим.
Как много чистых душ под колесом лазурным
Сгорает в пепел, в прах, а где, скажите, дым?

149
Когда ты для меня слепил из глины плоть,
Ты знал, что мне страстей своих не побороть;
Не ты ль тому виной, что жизнь моя греховна?
Скажи, за что же мне гореть в аду, господь?

310
Попрекают Хайяма числом кутежей
И в пример ему ставят непьющих мужей.
Были б столь же заметны другие пороки —
Кто бы выглядел трезвым из этих ханжей?

311
Для того, кто за внешностью видит нутро,
Зло с добром — словно золото и серебро.
Ибо то и другое — даётся на время,
Ибо кончатся скоро и зло и добро.

312
Вновь на старости лет я у страсти в плену.
Разве иначе я пристрастился б к вину?
Все обеты нарушил возлюбленной ради
И, рыдая, своё безрассудство кляну.

313
Дай вина! Здесь не место пустым словесам.
Поцелуи любимой — мой хлеб и бальзам,
Губы пылкой возлюбленной — винного цвета,
Буйство страсти подобно её волосам.

314
Если жизнь всё равно неизбежно пройдёт —
Так пускай хоть она безмятежно пройдёт!
Жизнь тебя, если будешь весёлым, утешит.
Если будешь рыдать — безутешно пройдёт.